• Casino онлайн
• Абдулов играл в казино

Актер александр абдулов просидел в казино четверо суток.

Еще через год режиссер Марк Захаров пригласил талантливого студента театрального училища на сцену легендарного театра «Ленком». И все остальное, что показано в картине «ЧП районного масштаба». Самое интересное, что, когда-то я с бешеным азартом смотрел трансляцию последних съездов, как безумный рвался к телевизору, где бы ни находился, надеялся на что-то. Свора сытых людей, которые свистят о всеобщем благе... Причем сразу на главную роль — последнего защитника Брестской крепости лейтенанта Плужникова в спектакле по повести Бориса Васильева «В списках не значился». Петя, — обращается старший комсомолец к младшему, — завтра же организуй Абдулову премию...» Еще стакан. А однажды утром услышал, как дикторша пересказывала краткое содержание предыдущего дня работы съезда, — и ошалел, замер... Чисто по-человечески я их очень хорошо понимаю: они борются за свое светлое будущее... И в армию не пошел, потому что понимал: как только мне скажут «Смирно! Не понимаю, что такое встать в строй, для меня это — смерть. За эту работу начинающий актер был удостоен премии «Театральная весна». В одной из своих последних картин «Ниоткуда с любовью, или Веселые похороны» по роману Людмилы Улицкой Александр Гаврилович сыграл художника-эмигранта Алика... В огромную американскую квартиру героя один за другим приезжают и приходят люди, в той или иной степени близкие ему: женщины и друзья, врачи и священнослужители. Я тоже за него борюсь, но я не делаю этого за счет других... Я давно понял: «собачьих» команд — «рядом» и «сидеть» — я не пойму никогда. Все они пытаются спасти Алика и вместе с тем попрощаться с ним, ведь диагноз не оставляет сомнений: жить художнику осталось считанные дни. Начиная играть эту роль, ни сам Абдулов, ни его близкие даже подумать не могли, каким роковым окажется совпадение... ) — в середине ленты герой Абдулова просит: «Похороните меня на Ваганьковском»... Поэтому, когда великому артисту поставили фатальный диагноз, все вокруг верили: Судьба и на этот раз ему улыбнется — он выкарабкается. 27 декабря Александр Гаврилович закончил работу над «Лузером». Я наблюдал такие чудовищные переходы людей из одного состояния в другое! Сдерживающие факторы перестают срабатывать — ты уже становишься своим. Во мне сразу все восстает против, даже если мозг понимает, что в данной ситуации такая команда самая правильная...

Суицид и обед для Джеймса Бонда чего мы не знаем об.

Зато сам он не теряет присутствия духа, уверяя жену, что окончательно выздоровел. Александра Абдулова любили режиссеры, камера и сцена. Вместе с близкими встретил свой последний Новый год — первый в роли отца и деда (Ксения Алферова, которую он вырастил как родную дочь, успела подарить ему внучку), а 3 января его сердце тихо остановилось. Впрочем, я до сих пор не уверен, что она была шпионкой... Представьте себе, сидят интеллигентные люди, говорят умные, правильные вещи: срабатывает сдерживающий фактор — присутствие постороннего человека, то есть меня, артиста. Наверное, это тоже было продиктовано желанием не вписываться в общий строй... Он умер, не дожив до 55-летия, не насладившись таким долгожданным семейным счастьем, не увидев первых шагов и не услышав первых слов своей маленькой дочурки. Сказывалось и мое восточное воспитание: мне казалось оскорбительным не суметь сделать то, что может выполнить другой мужчина. И осталась его книга, которую он хотел, но так и не успел написать. Даже не представляю, что бы со мной стало, решись я на это бегство. Ну да, конечно, я же мог сообщить капиталистам план театра, количество проданных билетов и тому подобные секретные данные! Здравый смысл, конечно, поднывал, что трюками должны заниматься профессионалы. Иногда все кончалось невесело — и переломы были, и ушибы, и больницы...

Российское издательство «Зебра Е» обработало записи Александра Гавриловича и его интервью за последние 30 лет, выстроило их в монолог. Может быть, стал бы народным артистом Узбекской ССР, а может, спился бы где-нибудь под дувалом... Сейчас страшно вспоминать о переживаниях того времени... Меня с самого начала окружали талантливые люди, которые научили ко всему, и к себе в том числе, относиться с юмором... Кагэбисты просили отчетов: умоляли сообщать, кто и когда у Кярен собирается. А нездравый сразу ему возражал: «Ну что ты, на машине не проедешь... На съемках «Обыкновенного чуда» мне стоило огромных трудов убедить режиссера, что я сам смогу выполнить трюк на лошади, когда мой герой на полном скаку влетает под каменную арку, бросает поводья, цепляется за арку руками и подтягивается. Одно из последних интервью Александра Абдулова заканчивалось словами: «Хочу остаться легендой». Он послушал, потом вывел меня и сказал: «Ладно, чтобы ты не сделал опять 42 ошибки, сочинение сдавать не будешь». Когда я учился, мама присылала мне 20 рублей, стипендии я никогда не получал: не мог сдать экзамены по истории КПСС. По счастью, на четвертом курсе Марк Захаров вдруг пригласил меня на роль в Ленкоме. Как себя может чувствовать зеленый пацан, попавший в созвездие... Играли вспомогательные роли, а я, молодой-зеленый, — главный герой. А с моей первой ролью в кино была вот какая история... Требовали, чтобы я ни в коем случае ее не бросал... Меня ничуть не смущало, что в то время я не только не был знаком с верховой ездой, но и о лошадях имел довольно туманное представление. У меня получилось все и сразу, за исключением одного существенного момента. Нам дарят возможность прожить невероятную историю, в которой ты сам себе режиссер, сценарист и сам за все в ответе... Понимаете, наверное, в жизни каждого человека наступает период, когда он должен думать о душе. Я прохожу теперь мимо церкви и говорю себе: да, вот это я. И она будет стоять и стоять — для внуков, правнуков и далее. Так и назвали книгу, отрывки из которой «СОБЫТИЯ» предлагают читателям. Наши родители пропадали в театре: папа был режиссером, а мама — гримером. Пельтцер, Леонов, Фадеева, Збруев, Чурикова, Ларионов, Янковский, Скоробогатов. У нас в ГИТИСе было место, которое студенты окрестили «предбанником». Поддаться на уговоры, согласиться с ними было очень легко... Я пустил лошадь во весь опор, схватился за выступ арки и... (Буквально в двух шагах от «Ленкома» расположен храм Рождества Пресвятой Богородицы, который в советское время служил... В начале 1990-х Александр Абдулов для восстановления храма организовал прямо во дворе театра фестиваль «Задворки».

Родиной я считаю Тобольск — город, в котором родился... Когда ей сообщили, что опять ожидается мальчик, она даже подумывала прервать беременность. И мы, три сына, сами мыли дома полы, сами чистили картошку, готовили... Пришла, послушала меня: «Как раз идет заседание ректората, и там сидит Иосиф Моисеевич Раевский, который набирает курс». » (Такой наглости никто от меня, разумеется, не ожидал... По обыкновению там собирались те, кто сбежал с лекции, не подготовился к семинару, завалил зачет. Только потом узнал, что американка и занимает солидную должность в банке, а ее папа — продюсер в Голливуде. Она настаивала на том, чтобы мы уехали за границу, но я, как честный советский мужик, отказался. не подумал о том, что ноги из стремян хорошо бы вытащить. Лошадь, забыв о всяческой гуманности, на приличной скорости протащила меня, безнадежно застрявшего в стременах, волоком неколько десятков метров... Выигрывает тот, кто может вовремя сказать себе «стоп», встать и уйти с выигрышем. Как в том анекдоте, когда из казино выходят двое: один в трусах, а другой вообще голый. А на личные средства актер помогал в лечении своему партнеру по «Уно моменто» Семену Фараде, ныне покойным Евгению Леонову, Леониду Филатову, Евгению Евстигнееву и многим другим артистам, о чем никогда публично не рассказывал. У моих родителей до меня уже было два сына (старший брат Абдулова, Роберт, занимается наукой, средний, Владимир, погиб в 1980 году при невыясненных обстоятельствах. Но один очень умный врач ее обманул, сказал, что предыдущий прогноз был неверным и на самом деле обязательно родится девочка. Так появился на свет я, Александр Гаврилович Абдулов... Мне было лет пять, когда меня выпускали гулять, привязав к поводку собаки. Особого достатка у нас не было, но не могу сказать, что жили тяжело. Вот сейчас я набираю номер телефона, и если декан актерского факультета дома — она придет. Для меня «Раевский» — только имя, я его до тех пор и в глаза-то не видел. В этой студенческой компании постоянно мелькали какие-то люди, очень странные с виду. Убежденный в том, что это глупый розыгрыш, я тут же забыл весь этот бред. Внутри меня была масса провинциальных комплексов — ненависть к москвичам, к золотой молодежи. Да, я 16-й раненый в четвертом окопе, меня не видно, но зато как драматично я тяну голову... А потом долговязого мальчика, меня то есть, заметили. В институте, кстати, все считали, что я очень богатый, и многих это раздражало. Просто мы с приятелем подсчитали, что за полтора рубля можно съесть шурпу, плов и выпить бутылку минеральной воды. После этого происшествия все были уверены, что теперь-то уж я сам попрошу дублера. Потом еще не раз сталкивался с «лошадиными» сценами и снова работал без дублера». был совершенно невинный вроде бы трюк: моя партнерша вела автомобиль, я лежал на капоте, ноги свешивались вперед. Наша актриса Жужа из Бакинского зоопарка оказалась «женщиной» колоритной — две с половиной тонны весом. Сколько раз ко мне подходили: «Саш, ну уже столько выиграл, уходи». И тот, который в трусах, говорит: «Ну, мужик, ты азартный! Из-за таких ролей я стал заниматься профессией артиста. Мы все меняемся, взрослеем, происходит переоценка ценностей. — Ред.) То, какой длины будет твоя жизнь, зависит от Бога, а вот какой ширины и насыщенности, — от самого человека. Мне-то казалось, что это я выгуливаю огромного пса, а на самом деле он меня выгуливал! Кто считает, что не достоин высокого звания пионера? Встал и сказал: «Не достоин...» Да и в комсомол я попал по стечению обстоятельств. Конечно, родители далеко не всегда могли покупать нам дорогие вещи, но это ведь не главное. Я занимался фехтованием и должен был выступать в Ташкенте. Странно, но вторая яркая история из детства тоже связана с вещами. И вот однажды отец мне сказал, что идем покупать мне туфли для выпускного бала. А ректор МХАТа уже обзвонил все институты: придет парень такой... И эта женщина-секретарь в ГИТИСе меня спрашивает: «Это ты? Попадешь им на глаза — они на тебя и сквозь дырочку посмотрят, и через ладошку, и присядут, и подпрыгнут. » Тут я мгновенно столбенею и мямлю что-то невразумительное. Я считал себя абсолютно гениальным и совершенно незаслуженно обойденным вниманием кинематографистов. Никто не вспоминает о том, что я делал первые шесть лет в Москве. Получалось и вкуснее, и дешевле, чем в любой столовке. Перед нами ехала вторая машина, за рулем сидел каскадер. Актриса, естественно, была не готова к такому резкому маневру и не успела остановиться... А бегемоты, несмотря на солидную комплекцию, очень быстро бегают. Смотрю в монитор: она бежит прямо на меня, укрупняется, укрупняется... Мне довольно часто задают вопрос, которым обычно третируют актрис: не стыдно ли раздеваться перед камерой? У нас на этот счет шутка есть: когда снимаются постельные сцены, я Лебешеву, замечательному оператору, всегда в таких случаях говорю: «Паша, ниже пояса не снимать — можешь разрушить имидж». Но самое замечательное в этих обстоятельствах то, что Булгаков актуален в любой стране и при любом режиме, потому он и классик. Он крайне интересный тип, который хочет понять, что такое жизнь. В материале также использованы фрагменты интервью Александра Абдулова, данные им в последние годы разным изданиям. Мама выходила через час-полтора и спрашивала у прохожих: «Вы тут мальчика с большой собакой не видели? В Ферганском драматическом театре было только два комсомольца, а нужно было создать комсомольскую ячейку, и срочно требовался третий. Ради этого знаменательного события — столица все-таки! Мы пришли в магазин, и я помню, что выбирал не обувь, а цену. Это ассистенты режиссеров: они вечно чем-то озабочены, вечно что-то ищут, чего-то хотят. А я днем снимался в одной картине, ночью — в другой. А по ночам мы с тем же приятелем вагоны разгружали... Я жил в общежитии — пять лет на Трифоновской улице, затем восемь на Бауманской... Меня зажало между двумя машинами, ноги попали между бамперов. На «Бременских музыкантах» (режиссерский дебют Александра Абдулова. И тут я поднимаю голову и вижу, что бегемотиха уже в трех метрах! Помню, как-то играл в очень смешной картине про сумасшедшую любовь, где мы появляемся вдвоем с героиней голые то в одном месте, то в другом. Нет, конечно, в первую очередь я имею в виду бывший Советский Союз, Россию. » А я ложился спать где-нибудь под березкой, Рекс вставал надо мной и никого не подпускал. Когда мы переезжали из Тобольска в Фергану, пришлось оставить его, старенького, папиным друзьям: переезда он мог не пережить. — мама купила мне зеленый парадно-выходной спортивный костюм. Мой взгляд остановился на ботинках фирмы «Цебо» с самой высокой ценой — 32 рубля. И поэтому на вступительных экзаменах я читал только монологи Незнамова, героя комедии Александра Островского «Без вины виноватые». Мне написали: «Несоответствие внешних и внутренних данных». И вот когда я «отдыхал» в нашем институтском «предбаннике», подбегает ко мне девушка и тычет мне в грудь с вопросом: «Артист? Средняя Азия, где я вы-рос, — это совершенно другой мир, другая психология... Я едва успел подхватить монитор вместе со столиком и отскочить в сторону. Актриса обнаженной работать отказалась, взяли дублершу, а я сам решил. Ни немцы, ни французы не поймут квартирного вопроса.

Александр Абдулов и Ирина Алферова. Свадьба и развод

Вокруг собирался народ, и маме говорили: «Вон кучка людей стоит, там какой-то мальчик спит, а рядом собака». Я им страшно гордился и в поезде разложил его аккуратненько на третьей полке, чтобы не помялся. Увы, единственная имевшаяся в наличии пара оказалась на размер меньше, чем я носил. Я сказал, что ботинки сидят замечательно, и мы их купили. Папа почему-то решил, что я обязательно должен стать Качаловым (один из известнейших актеров МХАТа. Что это такое, я до сих пор не знаю, но тем не менее именно с такой формулировкой отвалил обратно в Фергану... Но щепкинцы поняли, что я от них сваливаю куда-то в другой институт, и не отдали документы... » — «Артист», — вздрогнув от неожиданности, отвечаю я. В Москве я продолжал постоянно драться, попадал в милицию... Через минуту Жужа пронеслась по тому месту, где я стоял... Тогда же правила были такие: всех оставшихся в живых после попытки самоубийства — в сумасшедший дом. Снимали в Ялте — в безлюдных местах у моря, в горах. Увлекся этим после того, как побывал в гостях у Параджанова: совершенно обалдел от его рисунков и коллажей... Сначала мне Юрий Кара предложил эту роль — я отказался. Это чисто русская история, фантастически придуманная, подсмотренная, подслушанная... В результате со скрюченными пальцами и закушенной губой я отправился на выпускной. На следующий год я поступал по кругу во все театральные институты и прошел везде. Я с братом передал, что вообще уезжаю из Москвы, брат приходил с милиционером забирать эти бумаги. Но вдруг оказалось, что сочинения проверяет педагог... И после того как я с экзамена вынес сочинение брату, преподавателю русского языка и литературы, и брат его вычитал, — в моей работе нашли... Была досадная случайность, и когда снимали «Мертвые души». И там был эпизод, где чиновнику Шиллеру снится сон, в котором Ноздрева казнят через повешение. Все сделал как по книжке: взял таз с водой, телевизор включил на полную громкость, закрылся... Правда, сначала он решил, что я что-то стираю (раз уж таз взял), и попытался достучаться. Та девушка так ничего и не узнала: она после свадьбы уехала в другой город... И у него была мания, что он — сын Орджоникидзе и что агенты КГБ вырезали у него мозги, чтобы он забыл, как я забрал его ребенка... Однажды приехали в Египет на съемки, спонсоры не перевели денег, а я группу привез. А я каждый день вечером после съемок ехал в казино — туда 300 километров, обратно столько же, — садился и делал ставки по пять долларов. А тут — нет: уходил, раздавал людям деньги, и это длилось почти две недели... Люблю женщин, люблю футбол — вообще азартный человек. У меня-то был просто клинический случай: каждый день ходил в казино как на работу. И когда подъезжали к гостинице «Ялта», режиссер увидел огромную живописную поляну незабудок. Но в нашей стране творчество не может дать полного ощущения свободы. Жизнь такая короткая, нужно успеть как можно больше, хочется все попробовать... Ну кто-то может тупо сидеть на одном деле, а я не могу. Мне так же вежливо ответили, что обязательно последуют моему совету. Иногда беру роман, открываю на любой странице и читаю. Потом Элем Климов начинал снимать «Мастера и Маргариту» и тоже позвал играть Коровьева, но что-то с деньгами на картину не получилось... Обратно шел босиком, потому что больше терпеть не мог. Мне кажется, что желание быть актером у меня не возникало, оно просто было всегда, ведь я вырос в театральной семье... Наконец отдали, но при этом сказали: «Передайте ему, что он во МХАТе учиться не будет! Я встал на табуретку, продел голову в петлю, мы сняли эпизод. Я потерял равновесие буквально на секунды, но этого оказалось достаточно, чтобы петля начала быстро затягиваться. Почему-то я вышел из самолета, который потом разбился. Этот человек приехал откуда-то с Севера и проник в мою квартиру. Никогда в жизни не играю по такой мелочи — всегда по-крупному. Кстати, я еще со школы мастер спорта по фехтованию. А однажды наступил тот самый момент, когда я понял: еще секунда — и тумблер сработает, у меня просто уедет крыша. Хотя, признаюсь, еще чуть-чуть — и бросил бы театр, продал квартиру, машину, все бы проиграл, до нитки... Утро, никого нет, и он говорит: «Ребята, давайте снимем, как вы в незабудках лежите, красиво будет». Мы же с Ярмольником побили все рекорды для закрытых помещений — 31 концерт за три с половиной дня! Но когда Робер поставил у себя в театре «Преступление и наказание», он меня на спектакль не пустил. Я обязан создать вокруг себя и окружающих меня людей свободную экономическую зону... Иногда я могу заснуть абсолютно одетым, в дубленке. Хотя все болит, что может болеть, видеть стал хуже... поднимут артистам зарплату и вообще дадут возможность зарабатывать. Фирсова на концерте для делегатов XXVII съезда партии. Мы тогда репетировали «Диктатуру совести», и в зале сидел Михаил Шатров. Я позвонил, долго извинялся, ссылался на слабоумие. Через полчаса из кабинета выскочил перепуганный директор с криком: «Ты никогда не получишь звание заслуженного! Впервые я прочитал роман, когда его опубликовали в журнале «Москва». Там все персонажи замечательные, но Коровьев — самая фантастическая придумка Булгакова...

Мне довелось переиграть множество ролей — сначала мальчишек (пятилетним Саша дебютировал в спектакле «Кремлевские куранты», в котором роль Ленина исполнял его отец. Но когда приехал поступать в Щепкинское училище (Высшее театральное училище им. К счастью, я успел вовремя продеть под веревку руки... У меня до сих пор на стене в рамке висит тот билет до Ленинграда, купленный по студенческому билету за девять рублей и десять копеек... Я тогда опаздывал по делам на студию и умолял стюардесс, чтоб отправили меня первым рейсом, который полетит, потому что были задержки... Мне немножко помогло то, что я случайно увидел его в зеркале и успел среагировать... Но у меня была цель — выиграть группе суточные на завтра. И может быть, играть все время — это не порок, а даже хорошо... Слава Богу, за ногу к батарее меня не привязывали — до этого не дошло... Началось это в то время, когда в Москве открылось первое казино — в гостинице «Ленинградская»... Мы разделись, легли и только начали что-то делать, как вдруг в это время подъезжает автобус, и из него выходит японская делегация. Построено было так: Леонид всегда начинал и заканчивал выступления, а я выходил в середине. Раньше об актерах ходили легенды, а теперь — сплетни... Помню, когда Артур Миллер (известный американский драматург и прозаик, третий муж Мэрилин Монро. Пьер Карден рядом сидел и смеялся: «Да пусть посмотрит», а Оссейн отвечал: «Саша в оригинале это все знает, зачем ему Достоевский на французском языке...» ... Шапочку вязаную ношу, и вот на глаза ее — оп: все, ночь. А потом организовал театрально-концертное объединение «Ленком»... Больше десяти лет я сам получал 120 рублей и сейчас, имея возможность зарабатывать много, я обязан думать о тех людях, которые работают со мной рядом и которые пока лишены такой возможности. Актер — очень зависимая профессия, но мне в жизни всегда очень везло. Тогда было велено, чтобы они вместо нас с Долиной исполняли песню «Ядерному взрыву — нет! Сотрудник идеологического отдела ЦК партии принес эти стихи прямо в театр, директору. А потом, черт меня дернул, спросил, читали ли они сами эти стихи. » Ему позвонили и сказали: «Мы долго решали, кому поручить столь ответственное дело — Лановому или Абдулову. Так вот, передайте ему, что нам тоже нравится не все, что он делает. Мне удавалось избегать того, в чем многие сегодня каются. Он произвел на меня впечатление разорвавшейся бомбы. Потом журналисты меня спрашивали, как это я чуть не повесился... Мы уже сели в свой самолет, как вдруг прибегает стюардесса и говорит: «Идемте скорей, вот тот самолет на полчаса раньше улетает». Когда подоспела милиция, у меня были перебиты шея и рука, а кухня напоминала декорацию к триллеру из жанра экшн, вроде «Реки крови»... Та еще компания собиралась: это были абсолютно сумасшедшие люди, абсолютно больные на голову. Смотрят: прямо перед ними в незабудках лежат два голых человека, целуются, обнимаются и так далее. Так вот, в столице Казахстана мы, прилетев, хорошенько посидели в номере гостиницы — аж до полпятого утра. Как-то читаю в «Московской правде» о том, что, оказывается, я открыл пельменную. Не о себе, а о людях, которые меня окружали и окружают. — Ред.) подвел ко мне человека познакомиться и сказал: «Это Генри Киссинджер», — у меня руку свело, которую я ему уже было протянул... Если бы это событие произошло в моей жизни пораньше, то могло бы свести меня с ума. Теперь, когда все «звезды» Ленкома, начиная с Марка Захарова, дают концерты, четверть от вырученных денег отчисляется на зарплату артистов театра, которые пока «звездами» не являются. Однажды я должен был принимать участие в концерте, посвященном 40-летию Победы. И еще ему передайте, что стихи, одобренные идеологическим отделом ЦК КПСС, не могут быть за гранью добра и зла». Театр лихорадило, думали, что за этим последует приказ уволить меня и т.   Я сидел весь обмотанный бинтами, и кто-то из друзей сказал: «Ну, здравствуй, Леннон недобитый». А однажды я вышел из театра и встретился взглядом с девушкой, которая стояла на улице и явно меня поджидала. На долю секунды опередил ее движение: она достала стакан соляной кислоты и с криком «Не доставайся никому! И я не исключение — был момент, когда мне казалось, что карту уже видишь насквозь... Они были приятно удивлены, достали фотоаппараты, начали фотографировать. А в семь утра уже был концерт на тамошней фармацевтической фабрике, где делали пирамидон. На фабрике видим красный уголок, где сидит горстка казахов в фуфайках, а сверху халаты былой белизны. Сергей Александрович говорит: «Понимаешь, Саша, так получилось — мы посмотрели материал, забавно! Коля Караченцов, в интервью с которым это прозвучало, звонит, извиняется: «Я этого не говорил, просто журналист вписал такой вопрос — дескать, Абдулов открыл пельменную, а вы чем занимаетесь? Хорошо еще, в Москве, в Петербурге люди прочитают и посмеются, а на периферии? Но я все равно был счастлив от того, что такая ослепительная женщина зашла ко мне в гримерную после спектакля. Западные актеры перед нашими писателями преклоняются. Я познакомился с Робером Оссейном (популярный французский актер, режиссер и сценарист. Подготовили номер: я читаю стихи протеста, Долина поет песню протеста, а артисты из ансамбля Моисеева вокруг нас пляшут танец протеста. Пришел Демичев (в 1974—1986 годах министр культуры СССР. Артисты сидят в первых рядах большого темного зала, мандражируют.  

Но не очень-то она была похожа на простую поклонницу. Потом они, конечно, поняли, что это съемка, но первое ощущение у них было довольно забавное. Меня Ярмольник разбудил, прислонил к стеночке, сказал: «Это — галстук, это — рубашка, это — брюки». Внимательные такие сидят — и хотели бы нас понять, да в такую рань разве до концертов... А у меня по сценарию персонаж, которого играет Ульянов, умирает. Как только на похоронах начинали играть гимн Советского Союза, я принимался орать: «Я этого не вынесу! Через неделю опять звонок: «Понимаешь, ты ведь был на похоронах и так там убивался по поводу кончины, что на поминках-то тебе обязательно надо появиться». Все хорошо, но через неделю опять звонок: «Ты знаешь, у меня по сценарию вся семья уезжает в Америку. Потом я приезжаю на встречи, а мне говорят: «Ну, как там ваша пельменная? » Глупость всегда легко ляпнуть, но потом, как ни странно, очень трудно отмыться... Не думаю, что многие американские актеры могли бы этим похвастать... А я ему ответил: «Вы знаете, если вдруг так получится, что в Америке вам скажут, что вот это сидит русский артист и вы заплатите за меня, я на вас не обижусь». Видел, какой интерес она проявляла к Достоевскому, с каким трепетом она относилась к роли, как боялась пропустить любое наше слово. Вообще, я считаю, что это, как говорится, издержки профессии. Вот играл я маленькую роль мужа Эллочки Людоедки — инженера Щукина, который голым стоит на лестничной клетке. Я говорю Лене: «Ты попробуй начать, но я уж — сам понимаешь — с твоего позволения, недолго». Вы вроде так хорошо с ним разговаривали — тебе необходимо быть на похоронах. А ты так здорово на поминках прощался, что проводить-то уж должен». Через неделю еще звонок: «Саш, ну, тут вообще такая ситуация, я в конце всех убиваю, давай и тебя убьем? И сняли, что меня убивает шальная пуля, когда я несу пропеллер от самолета. » Или вот в прессе написали, что Неелова вышла замуж за француза. Актера действительно легко обидеть: все мы, к сожалению, очень ранимые люди. Я два года был директором Московского международного кинофестиваля. И с Катрин Денев, и с Робертом де Ниро, Ричардом Гиром... Довольно забавна история моего знакомства с Шоном Коннери. После чего он рассмеялся, и мы еще с ним долго сидели...

Играл я без дублера, и там нельзя было выйти в трусах, потому что весь смысл сцены в том, что герой вышел голым и за ним захлопнулась дверь. Ярмольник вышел, очень доходчиво объяснил, зачем мы приехали, кто мы такие, о радости, которую мы дарим людям, и так далее. » И когда Ярмольник, едва-едва успевший достать сигареты со спичками, бросил все и зашагал на сцену, я произнес приглушенным голосом: «Ну, извини». Как-то Сергей Соловьев пригласил меня сниматься в картине «Дом под звездным небом» на эпизод, где я в чудовищном гриме играю алкаша. Я только и успел при этом сказать: «А вентилятор-то как же? Пнут человека невзначай, потом скажут: «Ну, извини», — а этого «извини» уже никто не слышит... Я, когда увидел его в московском ресторане, втихаря заплатил за стол, за которым он сидел. Ильф и Петров так написали — ну что я должен делать? Тогда Захаров говорит: «Саш, ну выходи — работа такая». Стояла огромная съемочная группа, все смотрели, дамы застенчиво хихикали... Потом заявляет: «А сейчас я хочу пригласить на эту сцену артиста, которого вы знаете по многим кинокартинам...» Три хлопка — и я выхожу. Тот со своим напарником на аэродроме ворует баки от самолетов и продает дачникам для душа. Ходят чуть ли не легенды о моих особенных отношениях с Татьяной Пельтцер. По сценарию-то голый — значит голый совсем, в фуфайке уже не выйдешь. Набрался я смелости, открыл дверь и рванул, как на амбразуру... Эта история произошла в Казахстане, в городе Алма-Аты... Вижу вот эти семь с половиной лиц и понимаю: что бы я им сейчас ни рассказывал о современном театре, о Тарковском, о проблемах искусства — нет, пустой номер! Маленькая такая сценка: приношу этот бак, а Ульянов его покупает. В последнее время она и вправду только меня в театре слушалась. Татьяна Ивановна совершенно не переносила, когда с ней носились. На самом деле все было предельно просто: она позволяла обращаться с собой только на равных.

Татьяна Лейбель Брак Алферовой и Абдулова был мыльным.

Подумайте, каково это: только все в жизни начинает складываться нормально, можно сказать, жизнь наладилась, и вдруг — бац — по первой программе телевидения меня показывают голым на весь Советский Союз, наутро повторяют еще... В прошлые времена актеры мало получали и в театре, и в кино — хватало лишь на «сусчествование». Мы с Леней Ярмольником являлись ударниками этого дела. Я спросил: — Сколько концертов можно дать за три дня? Вот только позволь себе «сюси-пуси» — и она тебя раздавит. И я подходил к ней со словами: «Бабк, чё встала-то! А снимали мы это в нормальном доме на нормальной лестничной клетке. Да и потом, возраст уже, она нездорова была и отчего-то начала бояться сцены. То есть приехали, позвонили в дверь, открыла нормальная женщина. Говорим: «Извините, вот артист Абдулов, можно мы у вас его намылим? » И вот я мылюсь себе спокойно, ничего не подозреваю. Входит ко мне администратор и говорит: «Саша, давай, все готово, выходи. А в это время по дому слух пошел, что голого Абдулова выводить будут. Там Марк Захаров, Нахабцев — оператор, Миронов...» Я так спокойненько открываю дверь... О случаях нападения на него сотрудников родной милиции Абдулов рассказывает с особым чувством. - В крови, из туалета по мобильнику, который у меня не догадались отобрать, позвонил приятелю из милиции... Абдулов приехал туда поздно вечером с двумя друзьями.

С пылким негодованием описывает издевательства, коим он подвергался во время задержания. - После этого в нескольких интервью вы говорили, что доведете эту историю до суда... На входе их остановили для прохождения фейс-контроля - стандартной для ночных клубов процедуры. - Документы у всех троих были, - говорит Александр. После чего журналисты и друзья звезды начинали хором возмущаться: как можно народного любимца и «фейсом об тейбл»? Подробности одной из таких разборок актера с властями нам удалось узнать из первых уст. Сначала со спины меня не узнали, а потом, когда что-то поняли, уже поздно было. - Но если спутники Абдулова спокойно полезли за паспортами, то актер «встал в позу»: мол, «я - народный артист, вы должны знать меня в лицо! Начал названивать по городскому, потом по мобильному. Кажется, начальник отдела по борьбе с организованной преступностью Московской области. Дескать, меня бьют, деньги отобрали, очки золотые поломали.